Майкл бом американец. Майкл Бом: биография и личная жизнь

Закончив Школу международных отношений Колумбийского университета в Нью-Йорке, американский журналист Майкл Бом выбрал страной своих интересов Россию и живёт в ней уже около 20 лет. За это время он сумел в совершенстве овладеть русским языком и говорит, что думает теперь тоже на русском. Как бы то ни было, но по-русски Майкл говорит, действительно отлично, с почти незаметным акцентом и великолепно справляется со всеми идиоматическими оборотами, сленгом и жаргонизмами. По слухам, жена Майкла Бома - русская и они поженились 15 марта 2013 года.

Разговор о жене Бома произошёл на ток-шоу российского ТВ «Время покажет», которое вёл Владимир Соловьёв. На телешоу американский журналист бывает довольно часто и почти всегда является лицом, которому другие участники мероприятия предъявляют свои «антиамериканские» претензии. Он обычно реагирует на такую критику вполне добродушно и называет себя «независимым» журналистом, издающим статьи на темы «русского вопроса». Разговорившись о жизни Майкла в нашей стране и её бытовых условиях, Соловьёв задал вопрос о его женитьбе и в получил ответ» «… И развёлся. С русской девушкой».

Никаких других свидетельств о семейной жизни Майкла Бома больше в эфире не было. Правда, любопытные и дотошные абоненты интернета при очередном упоминании этого вопроса выдали ещё несколько сведений об этой истории. На своём аккаунте «Фейсбука» журналист, оказывается, указал дату своей свадьбы - 15 марта 2013 года и поместил фотографию своей жены. Это - единственное изображение избранницы Майкла на сегодняшний день и имя девушки на нём - Лана (предположительно - от «Светлана»). Позже появились добытые где-то ещё в недрах Сети сведения, что сейчас Майкл женат и у него есть дочь по имени Николь. Девочке уже почти 3 года.

Не секрет, что журналисты часто не любят говорить о своей личной жизни, возможно, считая это опасным. Вполне может быть, что такое решение актуально для Бома, особенно, раз он, в декабре 2016 года заявил, что подал документы на получение российского гражданства. Однако существуют и люди, имеющие другое, очень специфическое мнение о жизни американского репортёра в российском государстве. Они считают бывшего редактора страницы мнения в «The Moscow Times» , а теперь - «свободного журналиста» не тем, за кого он себя выдаёт.

Толчком к этому стало мнение одной американки на «Ютубе», слышавшей выступление Бома. Она выразила крайнее удивление тем, что человек, родившийся и выросший в США, говорит на родном английском языке с ярко выраженным русским акцентом. Это сомнение в подлинности американского происхождения Майкла, породило кучу подозрений и предположений, что он просто-напросто - «подосланный казачок», выполняющий определённые функции в «постановочном кремлёвском спектакле». Насколько эти догадки верны - сказать трудно: некоторые поступки Бома, и правда, выглядят странно, а недостаток сведений о жене Майкла Бома неплохо укладывается в эту схему. И всё же, не стоит спешить с выводами: время всё расставит по своим местам.

После развода с русской женой Майкл Бом снова может жениться на нашей соотечественнице

После развода с русской женой американский журналист снова может жениться на нашей соотечественнице

В 2017 году известный американский журналист Майкл БОМ, завсегдатай различных отечественных политических ток-шоу, отметит 20-летие жизни в России.

Обосновался у нас прочно, хотя своей квартирой пока так и не обзавелся. Ездит общественным транспортом. Но, может, в гуще народной ему сподручнее изучать нашу жизнь? О том, насколько Майкл в курсе нынешнего положения дел, можно судить по его выступлениям на телевидении.

Майкл, у многих до сих пор вызывает недоумение, зачем из благополучных Соединенных Штатов почти два десятка лет назад вы приехали в Россию?

В США я изучал русский язык, русскую культуру и в возрасте слегка за 30 решил отправиться работать в Россию. Понял, что это лучший способ узнать страну, менталитет людей, изучить их проблемы. Мне в Москве интересно и комфортно. Пережил здесь несколько экономических кризисов, порой было непросто, но я выдержал. До сих пор не купил свое жилье, так и снимаю квартиру. Передвигаюсь на такси или на метро.

- Что оказалось самым трудным?

Найти работу. Меня тут никто не ждал, а без блата это сделать очень сложно. Но я упорно ходил на собеседования, постоянно совершенствовал и до сих пор совершенствую свой русский язык, беру уроки. Чтобы найти свою нишу и выделиться среди других иностранцев, нужно очень хорошо говорить. В Штатах до отъезда я работал в страховой компании, был весь в долгах, предстояло расплатиться за последний год учебы… В Москве поначалу я тоже устроился страховщиком. Хотя страхование не совсем вписывается в русский менталитет. Многие до сих пор надеются на авось и не желают покупать полисы, считая, что это деньги на ветер. Причины для недоверия у россиян действительно есть, хотя в Америке денег на страховку никто не жалеет.

- Со временем вы занялись журналистикой…

Понял, что у меня была сложная и скучная работа, и устроился в газету «The Moscow Times». Конечно, родители очень переживали, но потом успокоились. Ведь ситуация в России сейчас хорошая. Мама и папа меня здесь навещают, да и с внучкой Николь им хочется повидаться. Родители - пенсионеры. Кроме того, у меня в США есть брат - консультант по налогообложению и сестра-учитель.

Опасное сочетание

- Слышала, дочку вам родила русская девушка Светлана, на которой вы женились в 2013 году.

Мы уже в разводе. Увы, брак оказался коротким. Нашей Николь в январе исполнится три годика, это моя радость и любовь, мой единственный ребенок. Дочка говорит только по-русски, живет с мамой в Подмосковье. Вижусь с ней нечасто - раз в неделю, но что делать. Зимой дома общаемся, а летом в парк идем гулять. Я не знаю, в чем мое отношение к малышке отличается от отношения любого русского отца. Мы все любим своих детей.

- Жена была моложе вас?

Не намного. Считаю, от 10 до 15 лет - это нормальная разница в возрасте, но больше уже не надо. Я поздно женился, в 47 лет, но всегда ждал этого. Как влюбился, так и женился. Вообще в браке национальность не важна, менталитет хоть у нас и разный, но не думаю, что это большая преграда. В личных отношениях четких правил нет.

- Вы готовы опять взять в жены русскую? Или теперь сделаете выбор в пользу американки?

Я пока не готов к следующим серьезным отношениям, хотя ничего не исключаю. Скорее всего, моя будущая избранница тоже будет русской. Я ведь живу здесь и уезжать не собираюсь. А что, тут так много американок?

- Для вас важен официальный брак?

Да. Это серьезное обязательство, а гражданский союз ничем, кроме слов, не подкреплен. Конечно, бумага не является гарантией, что вы всю жизнь вместе проживете, но тем не менее это знак, что вы серьезно друг к другу относитесь. Для меня важнее всего любовь. Моя избранница должна быть нежной, ласковой, настоящей женщиной. А еще слабой, чтобы мы, мужчины, ее защищали. Лично для меня два сильных человека в семье - очень опасное сочетание.

- Развод тоже опыт. Что он принес вам?

Любые отношения между людьми, в том числе семейные, требуют компромиссов. Надо учиться преодолевать проблемы вместе. В этом смысле я оказался не лучшим примером для подражания. Любовь - очень обманчивое чувство. Многие люди, как и я, женятся с благими намерениями, но в итоге что-то идет не так. Благодаря ребенку мне удалось с бывшей женой остаться в нормальных отношениях. Именно Николь консервирует наши плохие эмоции, источники споров с бывшей женой.

- Где бы вы хотели, чтобы дочка училась?

Если речь идет о вузе, то лучше на Западе. Что касается школьного образования, она будет учиться в России, хотя тут не очень высокая квалификация у учителей, на мой взгляд это во многом из-за низкой зарплаты. Что касается высшего образования, я учился один семестр в МГИМО и там же преподавал. Очень хороший вуз, очень хорошие профессора там работают. Но они достаточно часто позволяют студентам скачивать материалы для дипломных или курсовых работ из Интернета. Студенты сами мне об этом говорят. Это плохо. Наверное, из-за этого российские дипломы не ценят в мире.

- Вы раскрепощенный человек? Можете на первом свидании девушке секс предложить?

Все зависит от ситуации. Если оба этого хотят, то можно и сразу заняться любовью. У меня тоже так было. Все заложено природой.

- А интим за деньги для вас приемлем?

Нет. Я бы не стал спать с проституткой. Больше бы боялся заразиться, чем найти что-то приятное. Но все равно считаю, что имеет смысл, как в Нидерландах, легализировать платную любовь. Все равно торговля телом была и будет, но тут государство вопрос безопасности урегулирует, чтобы подобное не сказалось на здоровье людей.

Злобные анонимки

- Зачем вы так активно участвуете в политических ток-шоу? Не чувствуете себя там «мальчиком для битья»?

Нет. Хотя в этом жанре присутствуют и хамство, и базарные крики. Но у меня есть журналистская потребность ходить на подобные программы. Это же пропаганда. Пока мне дают возможность там быть, я участвую.

- Как вы попали на ТВ в первый раз?

Первая моя программа - Судите сами». Мы с ее ведущим Максимом Шевченко были знакомы, я брал у него интервью. Вот он и пригласил на свою передачу, лет восемь назад. Следом стали звать и другие каналы. Мне понравилось, хотя поначалу жутко нервничал: всюду камеры, но мне хотелось лучше выступить, говорить правильно по-русски, меня это подстегивало. И однажды я понял, что, только набив шишки, можно улучшить качество выступления, тем более в прямом эфире.

Мне многие ведущие нравятся, но ни с кем из них не дружу. Во время программ у нас жесткая полемика, а после - мир и дружба. Вообще приятелей у меня в Москве совсем не много.

- Вы же и книги пишете. Как появилась идея выпустить «Ошибку президента Путина»?

Нет-нет, это контрабандный продукт. Не было ни договора, ни гонорара, ни моего согласия на публикацию! Одно издательство напечатало под этим заголовком мои высказывания и тексты выступлений, не всегда удачные. Если бы это делал я, выбрал бы другое название, да и материалы там были бы иные. Увы, в России интеллектуальная собственность не очень защищена, не так как в США.

- Как в прошлом году отметили 50-летний юбилей?

В тот день я был на передаче у Владимира Соловьева . Он меня прямо в эфире тепло поздравил и подарил бутылку дорогого виски. А вечером собрались с друзьями, посидели.

- Среди приятелей у вас есть геи?

Нет, но я всегда считал, что они имеют право на свою жизнь и надо их оставить в покое. Сложнее вопрос: могут ли такие пары усыновлять детей? Но если двое взрослых людей просто вместе, мешать им не нужно. В России секс-меньшинства очень боятся пересудов, поэтому, чтобы не навлекать на себя общественный гнев, от греха подальше не афишируют свою ориентацию. В Америке лет 50 тому назад тоже так было. А сейчас никто, слава богу, не осуждает этих людей, понимая, что они такими родились.

- У вас есть комплексы? Например по поводу собственного роста?

Я не очень высокий - 1 метр 68 сантиметров. Но никогда не рефлексировал из-за этого. Я в прекрасной физической форме, слежу за собой, несколько раз в неделю хожу в спортзал.

- У вас много врагов?

Я получаю по электронной почте злобные анонимные письма, но дальше писанины не идет. Дрался только в школе, и то один раз.

Майкл Бом - независимый американский журналист, давно и успешно работающий в России. В последние пару лет Майкл Бом стал завсегдатаем политических шоу, испытывающих недостаток в сколь-нибудь интересных оппонентах официальной прокремлевской позиции (особенно, в области внешнеполитических вопросов). Ныне Майкл Бом является редактором отдела «Мнения» газеты «The Moscow Times».

Андрей Быстрицкий: У нас в гостях Майкл Бом, редактор отдела «Мнения» газеты «The Moscow Times» . Добрый день.

Майкл Бом: Добрый день.

Андрей Быстрицкий: Вы «Общественное телевидение» смотрите?

Майкл Бом: Нет, у меня даже нет телевизора, все в интернете. Столько надо читать и смотреть, я просто не дошел до этого. Хотя я слышал об этом.

Андрей Быстрицкий: Вы давно в России работаете?

Майкл Бом: 15 лет.

Андрей Быстрицкий: Почему? Не надоело?

Майкл Бом: Надоело, тяжело, конечно. Но русский язык – это моя специальность. Я сам выбрал такую «дурацкую» специальность. Русский язык, литература, международные отношения. Сейчас расхлебываю все это.

Андрей Быстрицкий: Все эти 15 лет работаете в «The Moscow Times»?

Майкл Бом: Нет, я был в бизнесе до этого. Потом я решил, что не в деньгах счастье, я захотел более творческую работу.

Андрей Быстрицкий: И как?

Майкл Бом: Интересно. Быть журналистом в России – не соскучишься. Безусловно, больше азарта здесь, в России, чем в Америке. У нас нет Жириновского, скучно в Америке быть журналистом. У нас нет Путина, Госдумы, закона об иностранных агентах, оскорблении чувств верующих.

Андрей Быстрицкий: Об иностранных агентах есть, я его жертва.

Майкл Бом: Это другое.

Андрей Быстрицкий: Вы читали этот закон?

Майкл Бом: Да, это закон не о НКО, вот в чем фокус. Он лобированный.

Андрей Быстрицкий: Я не хочу критиковать Америку.

Майкл Бом: Я хочу критиковать депутатов. Они «слышат звон, но не знают, где он». Они взяли закон 1938 года. Этот закон менялся 100 раз с тех пор. Сейчас это закон не об НКО. Это закон лоббированный. Некоммерческая организация Андраника Миграняна не попадает, он сам говорил. Это ведущая российская некоммерческая организация в Америке. Они защищают американцев от лютых политических репрессий.

Майкл Бом: Да и в «Russia Today» тоже, это государственные органы. Вот почему мне интересно: есть такой закон об иностранных агентах. Его можно долго высмеивать и писать. Россия дает мне столько материала для осуждения и обсуждения.

Андрей Быстрицкий: А Сара Пейли в США? выдающаяся женщина.

Майкл Бом: Это естественное, а у Жириновского это все театр. Первое честнее. Жириновский – артист, я снимаю шляпу перед ним. Но какой ценой? Все-таки это лицо России. Я за смех, а политики – это не совсем смешное дело.

Андрей Быстрицкий: Какая целевая аудитория «The Moscow Times»?

Майкл Бом: Примерно наполовину: русские, владеющие английским языком, и половина иностранцев.

Майкл Бом: Мы очень узко направлены на Россию. «International Herald Tribune», «The New York Times» не каждый день пишут о России. Может, два раза в неделю. У них есть московский штат, но мы пишем каждый день. Те, кто интересуется Россией по личным интересам, по профессиональной деятельности, будут читать нас.

Андрей Быстрицкий: За счет чего газета живет?

Андрей Быстрицкий: Сколько у вас подписчиков?

Майкл Бом: Не знаю. Сейчас количество уменьшается, потому что многие уходят в интернет. Бумажная газета рано или поздно исчезнет, самый лучший пример – «News Week». Это образец для американских журналов, его можно прочесть только в интернете. Это первая ласточка.

Андрей Быстрицкий: «The Washington Post» была куплена за 250 млн долларов, что вы думаете про это?

Майкл Бом: Все говорят, что дешево. Это такая торговая марка! Это пентагонские документы, это реноме, это образец журналистики.

Андрей Быстрицкий: Почему ее продали?

Майкл Бом: Плохое финансовое положение. Это беда почти всех газет.

Андрей Быстрицкий: Это неизбежная беда всех бумажных изданий, или это недоработки руководства?

Майкл Бом: Просто новый конкурент – это интернет. Это хороший процесс, это заставляет газеты придумывать новые подходы, отдыхать нельзя.

Андрей Быстрицкий: Дело не в качестве руководства?

Майкл Бом: Они сделали свои ошибки. Везде есть проблемы, даже в «The New York Times» есть проблемы. Я имею в виду финансовые ошибки. Проблемы были, поэтому за такую цену и продали газету.

Андрей Быстрицкий: Зачем это «Амазону»?

Майкл Бом: Они объяснили, что хотят поменять облик газеты. Для них это вызов. Джефф Безос такие чудеса творил в «Амазоне», у него уникальные мозги, и он хочет применить эти мозги и сделать «The Washington Post» успешной финансово. В журналистском смысле все в порядке, это великолепная газета.

Андрей Быстрицкий: Это «индивидуальный challenge»?

Майкл Бом: Да.

Андрей Быстрицкий: Или у него есть замысел?

Майкл Бом: Конечно, он хочет прибыль, это само собой. У него глобальные виды на СМИ. Тщеславие тоже имеет место быть. Он хочет, чтобы говорили о нем как о человеке, переделавшем «The Washington Post». Он думает о синергии между электронным видом СМИ и бумажным.

Андрей Быстрицкий: Я думал, что он свою аудиторию хочет еще больше привязать к себе, дать человеку возможность не выходить из пространства «Амазона», жить там.

Майкл Бом: Скорее всего, да. Чтобы привлекать больше людей. Тираж – несколько сотен тысяч людей, это новая аудитория.

Андрей Быстрицкий: Зачем вам бумажная копия?

Майкл Бом: Рано или поздно почти все откажутся от нее. Может, «The New York Times» останется. Есть консерваторы, у них аллергия на компьютер, они хотят именно чувствовать. Я не консерватор, но я люблю газету. Я весь день смотрю на компьютер, я хочу на бумагу смотреть.

Андрей Быстрицкий: Бумажная копия не исчезнет. Она будет носить сувенирный характер.

Майкл Бом: Она нерентабельна, это очень дорого.

Андрей Быстрицкий: Зато сколько леса сохраним!

Майкл Бом: Люди за компьютером все равно распечатывают. Я лично много распечатываю. Лично я люблю архив, я люблю библиотеку.

Андрей Быстрицкий: В отделе «Мнения» вы кого печатаете?

Майкл Бом: Страница выходит каждый день. Половина места – наши регулярные обозреватели, они разные: консервативные, либеральные, русские, не русские. А половина – это гости по злободневным темам. Сейчас это Сирия. Моя работа найти сирийских экспертов, чтобы они описали эту тему.

Андрей Быстрицкий: Чего вы хотели бы достичь? Чего бы вы хотели для своей газеты?

Майкл Бом: Тираж на первом месте. Лучше репутация, больше узнаваемость. Сейчас «The Moscow Times» – это маленькая газета, тираж сложно сказать. Интернет – прежде всего. Если Россия будет расти, тогда «The Moscow Times» будет расти вместе с ней, потому что будет больше американцев, европейцев, которые не могут жить без России. Если Россия на обочине, нас никто не будет читать. Мы в одной упряжке.

Андрей Быстрицкий: Вы только по-английски пишете или на французском языке тоже?

Майкл Бом: Нет, только на английском.

Андрей Быстрицкий: Это правильно? Здесь больше людей говорят на тюркских языках.

Майкл Бом: Я думаю, что больше на русском.

Андрей Быстрицкий: Я говорю про иностранцев.

Майкл Бом: Это другие иностранцы. Я говорю про англоязычных. Английский – международный язык.

Андрей Быстрицкий: Имеет ли смысл выпускать приложения для гаджетов?

Майкл Бом: Если мы будем это делать, это будет на русском в первую очередь. Но пока таких планов нет.

Андрей Быстрицкий: Вы сотрудничаете с англоязычным радио?

Майкл Бом: По-моему, да, начинаем.

Андрей Быстрицкий: Мы думали о радио в Москве вроде МультиКульти в Берлине.

Майкл Бом: Если это будет на русском, то вы убиваете всех зайцев одновременно.

Андрей Быстрицкий: Вам легче быть дайджестом иностранных изданий, чем тратить деньги на самостоятельного журналиста? В отелях распространяют «листки», там основной набор сведений. Есть много газет, которые пишут о России. Может, вам обобщать, что пишут другие?

Майкл Бом: У нас есть такое, но это очень маленькая часть нашей газеты. Хотя пользуется спросом.

Андрей Быстрицкий: Тяжело ли на этом рынке продвинуться?

Майкл Бом: Мы нашли нашу нишу. Нашей аудитории мало «The New York Times».

Андрей Быстрицкий: О четвертой власти поговорим. Что вы под ней понимаете?

Майкл Бом: Есть ли четвертая власть в России или нет? Как главная составляющая системы сдержек и противовесов работает ли четвертая власть в России? Надо сказать, что Россия – молодая страна, не все сразу. Журналистика в России очень далека от четвертой власти. Именно по функциям. «Собака лает, а ветер носит» – это не четвертая власть. Четвертая власть, когда журналистика – настоящий рычаг влияния.

Андрей Быстрицкий: Газета выступила, что-то сделано, это было распространено. Я считаю, вреда от журналистики гораздо меньше, чем пользы. Часто журналистика поверхностна. Стандарты, которые придавали четвертой власти глубокий смысл (достоверность информации, проверка), они уходят.

Майкл Бом: Блоги, конечно, засоряют журналистику. Не все могут быть на уровне «The Washington Post»» или «The New York Times». Мне не нравится само слово «блог», это уже раздражает. Есть хорошие блоги, но это не журналистика.

Андрей Быстрицкий: Главная угроза в том, что создается конкуренция?

Майкл Бом: Это не конкуренция. Они не отбирают аудиторию, они разбавляют аудиторию. Блогосфера не заменяет, но она может отвлекать людей. Запретить блогосферу? Нельзя.

Андрей Быстрицкий: Надо пересмотреть финансовое существование блогов и газет. Может, создать «лайсенс фи» для интернета?

Майкл Бом: В каждой газете есть своя «лайсенс фи».

Андрей Быстрицкий: Вы знаете, что такое «лайсенс фи»? Это, например, в каждом домовладении в обязательном порядке платят определенную сумму в год, например, на «BBC». Может, стоит ввести такой перманентный платеж в интернете?

Майкл Бом: Нет, это не поможет. Все равно блогосфера будет так или иначе опошлять журналистику. Это слишком широкое поле.

Андрей Быстрицкий: На этой жизнеутверждающей ноте мы и закнончим нашу программу. Всего хорошего.

Проработал с ним год, когда он, как говорит здесь, "занимался бизнесом". От него старались избавиться все, у кого он работал. И избавлялись. Русский язык он учил 20 лет. Днем и ночью. Неудивительно, что после этого достаточно прилично говорит на нем. Но своего добился. Для него самым страшным наказанием было вернуться в Штаты, а вожделенной мечтой было осесть в Москве. И вот - мечта осуществилась.

Привет, Майкл! Почти все что хотел вам сказать, оказывается, уже тут сказали за меня. Например, Ирина (19 августа 2014 года), почти процитировала, как это ни неожиданно, мои мысли... еще год назад... Остается только извиниться за манеру вести дискуссию на российском телевидении. Там все говорят одновременно, не уважая собеседников... и не соблюдая регламентов... При том, что не во всем с вами согласен, хочу пожелать вам не изменять вашего стиля поведения. Да, в России намного интереснее но и труднее, чем в других странах. Будет что вспомнить, по сравнению с другими журналистами плывшими в безветрие на спокойной воде).

Я с симпатией отношусь к Майклу Бому, хотя по многим вопросам категорически не согласна с ним. Но надо отдать ему должное: он один "отдувается" за всех американских журналистов в ТВ-программах,защищая свою страну. Наши участники,зачастую ведут себя отвратительно,а он всегда выдержан и корректен. Еще он прекрасно знает русский язык,это тоже вызывает уважение. Кому надо поучится у него,так это нашим либералам,которые хают Россию.. Майкл никогда о своей Родине плохо не скажет,всегда пытается объяснить чем вызваны те или иные поступки США. Либероиды,учитесь у него!

Дональд Трамп – единственный человек, который говорит, что Путин – это хороший парень.

Являясь постоянным участником различных политических ток-шоу, Майкл Бом привлек к себе внимание широкой публики, однако, сам американский журналист не считает себя звездой экрана и совсем не любит, когда его узнают на улице прохожие. Выступая на российском телевидении, он всегда отстаивает свои позицию и взгляды, поэтому критикует как российских, так и американских политиков. Многие зрители заинтересованы его биографией и личной жизнью, так же они хотят узнать, кто его жена и есть ли дети.

Родиной Майкла является город Сент-Луис, штат Миссури, США, где он появился на свет в 1965 году. Высшее образование юноша получил в Школе международных отношений Колумбийского университета в Нью-Йорке. Он занимался изучением русского языка и культуры, а затем некоторое время работал в страховой компании. Когда журналисту было уже немногим за 30 лет, он решил уехать работать в Россию, чтобы получше узнать страну и людей.

Некоторое время Бом занимался в Москве страховым бизнесом, а в 2007 году ему удалось получить должность редактора в газете «The Moscow Times». Родители журналиста переживали за сына, но он их успокаивал, что у него все хорошо. Его первой программой стала «Судите сами» с ведущим Максимом Шевченко, а затем его стали приглашать и другие каналы. Сейчас Майкл является независимым журналистом: кроме участия в различных телешоу, он иногда пишет статьи в блог на «Эхо Москвы» и читает лекции студентам МГИМО на факультете журналистики.

Первая семья появилась в личной жизни Бома, когда ему было уже 47 лет. Полюбив русскую девушку Светлану, которая моложе его лет на 10, он сделал ей предложение. В 2013 году состоялась свадьба влюбленных, и вскоре родилась дочь Николь. Однако, этот брак оказался недолгим, и через три года супруги расстались. Дочка живет с бывшей женой в Подмосковье, поэтому журналист видится с ней раз в неделю. Благодаря малышке ему удалось урегулировать отношения с бывшей супругой, и сейчас они общаются более дружелюбно. Майкл хотел бы, чтобы школьные годы его дочери прошли в России, а вот высшее образование она, скорей всего, будет получать на Западе.

На фото изображена бывшая жена Майкла Бома (Информация под вопросом, однако именно эта фотография фигурирует в интернете)

Несмотря на то, что он пока не готов заводить новую семью, все же не исключает появление новой возлюбленной, которая также будет русской девушкой. Для Бома очень важна любовь его избранницы, а также то, что она должна быть нежной и ласковой. За 20 лет Москва стала для него родным городом, поэтому он уже подал документы на получение российского гражданства. Журналист до сих пор снимает жилье, так как пока не приобрел свое, кроме этого, он пользуется услугами такси или ездит на метро. Его отец и мать уже пенсионеры, они часто приезжают к нему в гости, а также навещают свою внучку. В Америке у него проживает брат, который работает консультантом по налогообложению, и сестра, по профессии учитель.

Рост Майкла невысокий — 168 см, однако, он совсем не комплексует по этому поводу. Находясь в прекрасной физической форме, 51-летний журналист занимается спортом и ведет здоровый образ жизни.

Смотрите также

Материал подготовлен редакцией сайта сайт

Опубликовано 15.05.2017

Майкл родился в 1965 году в городе Сент-Луис. Первое образование он получил как специалист по страхованию и с 1988 года начал работу в нью-йоркской компании. В 1997-м успешного сотрудника направили в Москву руководить новым отделением. Через два года коллеги из Германии предложила Майклу возглавить свой санкт-петербургский филиал. Сейчас трудно представить, что, когда Бом переехал из Америки, он практически не говорил по-русски. Изучение языка заняло много времени, но оно потрачено не зря. Сегодня американец владеет им в совершенстве, он освоил не только основные правила, но и все тонкости русского языка, часто в его речи звучат фразеологизмы и идиомы.

Любовь к России

Работа приносила стабильный доход и продвижение карьеры, но Майкл мечтал о журналистике. В 2003 году он вернулся в США, чтобы начать обучение в Колумбийском университете. На этот раз его специализацией стали международные отношения и русский язык.

На протяжении долгого времени Бом не перестает признаваться в любви к нашей стране: «Я отстаиваю интересы США, но люблю Россию!» Он понял это, когда посетил СССР в первый раз, будучи студентом. Это подтверждает и вся дальнейшая биография Майкла. В 2006-м он издал книгу, путеводитель предназначался для иностранцев, которые нашли работу в России. Это англоязычное издание повествовало о российской трудовой этике.

Журналистика

Следующие семь лет Майкл посвятил изданию «The Moscow Times». В должности редактора отдела комментариев опубликовал около ста своих статей.

С 2014 года Бом считает себя независимым журналистом. Он впервые появился на радио «Дождь» с лекцией о свободе слова. В этот же период американец преподавал в МГИМО, где когда-то обучался сам на протяжении семестра. Лекционный курс для студентов посвящался вопросам освещения российских событий американскими СМИ.

На протяжении нескольких лет сайт «Эхо Москвы» еженедельно публикует его колонки, продолжается сотрудничество с ежедневником «Московский комсомолец».

Последние годы эксперт Бом регулярно присутствует на российских ток-шоу, где обсуждаются вопросы мировой политики и экономики: «Время покажет» на Первом канале, «Вечер с Владимиром Соловьевым» и «Поединок» на канале «Россия-1», «Открытая студия» на Пятом канале, «Место встречи» на НТВ. Журналист неоднократно отмечал, что ему нравится такой формат передач, а в Штатах отсутствуют подобные программы. Зрителей привлекает моложавый американец, большой патриот своей страны. Он образован, воспитан, удивительно смел и честен. Все эти качества помогли ему завоевать аудиторию и найти своих поклонников. В России американец провел уже два десятилетия, он намерен продолжать свою деятельность и впредь. В 2016 году Бом заявил о желании получить российское гражданство. Журналист надеется, что это облегчит его жизнь в России и даст определенные гарантии.

Личная жизнь

Как живет журналист по другую сторону камер известно немного. Майкл ведет здоровый образ жизни, посещает спортзал и равнодушен к алкоголю. Его рабочий график довольно плотный, времени на просмотр популярных американских передач и сериалов почти не остается. Как многие янки, он прагматичен и упрям. Время от времени он посещает родину, где остались его близкие.

В 2013 году Бом женился на русской девушке Светлане. В семье появилась дочь Николь. Но брак оказался недолговечным и вскоре распался.